Журавлева Н.С. "Челита": Челябинская литературная ассоциация

«Челита»: Челябинская литературная ассоциация

Журавлева Н.С.

О существовании в 1923 г. Челябинской литературной ассоциации нам известно, прежде всего, благодаря литературно-художественному сборнику «Сдвиг», изданному этим коллективом. Его единственный экземпляр сохранился в собраниях Челябинской областной универсальной научной библиотеки. По аналогии со столь ёмким названием журнала большинство исследователей именуют и творческое объединение, а её членов называют «сдвиговцами»[1]. Однако в действительности имя собственное группы звучало как «Челита» (Челябинская литературная ассоциация). Это стало известно благодаря единственной заметке в газете «Советская правда», где упоминалась эта организация, работающая по всем направлениям культурной жизни[2].

При всем уважении к авторам челябинской литературной ассоциации, нельзя сказать, что их творческая платформа отличалась оригинальностью. «Челита» стала одним из объединений, созданных в период «горячки нэпа». В частности, схожие позиции разделяли писатели и поэты екатеринбургского объединения «Мартен» и пермской мастерской слова «Мы». В основе их платформы лежала программа группы пролетарских писателей «Октябрь» (1922 – 1925). Вслед за ней уральцы ратовали за строительство классовой культуры и пролетарской литературы, отводя себе роль организатора «психики и сознания пролетариата в сторону создания коммунистического общества»[3].

Неприятие негативных ценностей буржуазного мира, особенно проявившихся в советском обществе в разгар НЭПа, стало, на наш взгляд, одной из основных причин рождения «Челиты». Ухудшение экономического положения отдельных групп творческой интеллигенции в этот период вызвало появление целого ряда секций при союзах работников просвещения и печати на территории всей страны. Забота о повышении материального благосостояния работников печати стала предметом обсуждения на XII Всероссийской конференции РКП (б) в августе 1922 г. Решить проблему предполагалось за счет создания их производственных объединений. В своем обращении, разосланном в регионы, заведующий агитационно-пропагандистским отделом ЦК партии А.С. Бубнов призывал губкомы оказывать всяческое содействие секциям работников печати[4]. Взамен партийные органы требовали усилить борьбу с чуждой пролетариату идеологией.

В январе 1923 г. при челябинской секции работников печати возникла литературная ассоциация, заявившая о начале работы «путем устройства общедоступных вечеров» и изданием собственного журнала. В русле генеральной линии партии группа объявила борьбу с разного рода «мелкобуржуазными идейками». Под ними подразумевались представления, «свойственные мечтателям эпохи довоенной реакции»: «возвышенные» мечты о вечной красоте, об общечеловеческих мотивах в искусстве и т. д. Как реакция на эти «идейки» зародилось революционное искусство нового времени – «искусство СДВИГА»[5].

Один из лидеров ассоциации В. Игнат выразил творческое кредо «челитовцев». Он утверждал, что сила нового искусства зависит от объединения разрозненных литературных сил. Влияние одиночек-литераторов, несмотря на их «творческое напряжение», слабо и случайно: только «сорганизовавшись, они пойдут в наступление», «только творческие коллективы… могут уловить темп и содержание событий»[6]. Только таким путем можно выявить культуру, рожденную «головокружительным сдвигом» - революцией 1917 г., которая провела «резкую историческую грань между двумя эпохами»: старой, «изжившей себя» классовыми противоречиями, и новой, эпохой «головокружения»[7].

Несмотря на громкий манифест и активное начало, ассоциация просуществовала недолго. Единственным ярким событием стало издание «Сдвига» в марте 1923 г. Провозглашалось, что журнал живет современностью и «борется с косностью, традицией и консерватизмом»[8]. Его творческое ядро составили поэты Н.Ф. Бутров, Г. Вольный, Д. Попов; прозаики и критики П. Ганский, Э. Лесков, В.М. Ветров. Оформил издание художник А.Н. Самохвалов.

Обращение к проблемам функционирования культуры в условиях нового времени выдает в «сдвиговцах» поклонников идей Пролеткульта. В новой культуре они выделяли два качества, в понимании которых, по мнению ряда исследователей, пошли дальше столичных пролеткультовцев[9]. Элементы новой культуры челябинцы искали в «социальном бытие» и «производственном быте» пролетариата. Первое – борьба рабочих за утверждение своего господства, разрушение личности в угоду коллектива приводило к тому, что коллективизм становился характерной чертой новой культуры. «Производственный быт» расценивался как труд рабочих с обязательным применением машины. Под знаком второго элемента – «машинизма» - новая культура приобретала свойства машины, а конкретнее «точность и размеренность действий». Она не должна была «производить ни одного случайного движения, ее работа ясна и отчетлива, что дает возможность для беспредельного усовершенствования и развития»[10].

Судя по всему, мысли челябинцев текли в русле представлений группы «Кузница» с их культом механики. Однако большинство исследователей склонны видеть в их творчестве футуристические мотивы. «Отголосок футуризма, появившийся с большим опозданием на челябинской почве», – так А.А. Шмаков оценил публикации в журнале[11]. В пользу этого тезиса говорит и декларационная статья Вольного о перспективах футуризма в провинции. В принципе, стилистика части публикаций журнала убеждает в этом. Но существует и другое мнение, что влияние этого направления на творчество челябинцев было минимальным (в связи с популярностью творчества Д. Бедного), и оно проявило себя лишь после приезда В.В. Маяковского на Урал[12].

Ни громкий манифест, ни кипучая энергия редакторов, ни популярность базовых идей, ни активное сотрудничество с художниками не обеспечили успех новому литературному изданию Челябинска. За год существования был издан только один номер журнала «Сдвиг». Если в первой газетной рецензии его публикацию оценили достаточно высоко, то вторая рецензия стала разгромной. Ее автор М. Лисовский единственным достоинством издания назвал его новизну, остальное же (за парой исключений) расценил так: «пошлейшая бездарь», «интеллигенщина, выпирающая во все прорехи чужого, не по росту сшитого пролетарского костюма»[13]. Советские исследователи позднее также невысоко оценили «Сдвиг», упрекая авторов в нигилизме по отношению к прошлому[14].

В газете «Советская правда» от 19 февраля 1924 г. жестко критиковались стихи членов ассоциации Бутрова, Ветрова и Попова. В этой заметке последний раз упоминалось о «Челите». Вероятно, вскоре она прекратила своё существование. На основании отчета о работе агитационно-пропагандистского отдела челябинского губкома РКП (б) можно предположить, что к распаду ассоциации привел запрет на издание журнала «Сдвиг» со стороны властных структур. Партийные функционеры обвинили авторов в «обывательском верхоглядстве» и антисемитизме. Их недоумение по поводу того, что выпускники Института красной журналистики в Москве в журнале опубликовали «анархо-футуристические статьи», выглядит достаточно искренним.

Конфликт разрешился просто: «Коммунистам было предложено прекратить сотрудничество в журнале, и он прекратил свой выход»[15]. Тем самым была продемонстрирована возросшая мощь партии и её контроль над всеми сферами жизни общества. Признавая за РКП (б) роль высшего арбитра, писатели-коммунисты подчинились ее решениям, а беспартийным литераторам надлежало прислушаться к «голосу партии» и учитывать его в дальнейшем творчестве.