Еврейские погромы времен гражданской войны

www.svoboda.org

Еврейские погромы времен гражданской войны

Тольц В., Эдельман О. ,  Петровский-Штерн Й.

Владимир Тольц: Сегодня мы поговорим о еврейских погромах. Причем о погромах не времен поздней Российской империи, а гражданской войны. Тогда по западным губерниям прокатывались волны погромов, ставших почти постоянным спутником почти всех сил, армий, отрядов, банд, участвовавших в междоусобных боях.  

Ольга Эдельман:   Наверное, стоит напомнить нашим слушателям, почему речь идет о западных губерниях. Ведь в дореволюционной России, той, "которую мы потеряли", существовала черта еврейской оседлости, то есть евреям разрешалось жить только в ряде западных губерний, а на остальной территории империи - нельзя.  

Владимир Тольц: А документы, которые будем читать, были собраны по горячим следам представителями еврейских общественных организаций, пытавшихся оказать хоть какую-то помощь жертвам погромов.  

Ольга Эдельман:   Сейчас в Государственном архиве РФ подготовлен большой сборник документов на эту тему, надеюсь, уже скоро он будет издан.  

Рассказ Розы Розенвассер, девочки 12 лет, г. Васильков Киевской губернии, конец 1919 г.

Я пережила следующие погромы: петлюровский, деникинский, соколовский и др. банд вообще. Первый погром – это петлюровский. Они вошли вслед за большевиками, выдали себя за большевиков и вывесили красный флаг. Рабочие вышли с красным флагом. Сейчас же их начали убивать. Все мужчины попрятались: кто в сарай, кто за печь, нас они только пограбили, но никого не убили.

Погром банды крестьян. Это было в субботу. Вошел бандит, отвел отца и брата в отдельную комнату, подвел к столу, навел ружье и хотел стрелять ... Я подняла сильный крик, тогда бандит вывел их в сад, чтобы там убить. Мне удалось своим плачем вымолить отца и брата из рук бандита. Последний убежал. ... Бандиты несколько раз входили в дом и грабили, но это уже было обычное дело.

Второй раз Петлюра. Петлюра на этот раз уже не трогал, но банда Соколовского, раньше орудовавшая вместе с ним и потом оставшаяся, сделала новый погром. Это было в среду ночью. Все мужчины попрятались на чердак. Около нашего дома стояло два бандита. Они схватили шамеса, мучили его и требовали денег. Отец случайно стукнулся головой о железо крыши, это услыхали бандиты. Они отпустили шамеса и влезли на чердак. Мы начали кричать. Один бандит подошел ко мне, бросил меня на землю, я не чувствовала никакой боли и вскоре поднялась, бандит меня вторично ударил, я силюсь подняться, а он все время бьет меня, пока он меня не ударил сильно в бок. Вдруг дверь открывается и один из них дает 4 выстрела. Я думала, что кого-ниб[удь] из наших убили, но нет. Один бандит подошел к отцу, сорвал с него сапоги, забрал все бывшие при нем деньги и отпустил. После этого бандиты ушли. На следующее утро с бандой пришла сестра Соколова (его самого убили). Она вышла на базар и начала кричать: «Братья, беритесь за работу. Тысячи евреев надо убить за одного моего брата». И началось…

К нам они не вошли, они думали, что живет русский. В это время прошел мужик, он не мог вытерпеть вида этого еврейского горя и сказал бандитам: «Как, вы еще здесь, уже деникинцы на вокзале». Они удрали. ... Мы уже ждали с нетерпением Деникина. Думали – вот наше спасение. ... Все хозяева стояли у ворот и смотрели. Смотрят и видят, как один солдат прямо подходит к одному еврею и снимает с его ног сапоги. Никто не верил своим глазам. Через несколько дней спустя начались грабежи. Только криками удалось отстоять. К нам их вошло несколько и потребовали денег, отец упал на колени и начал их просить. ... Они начали бить его револьвером по голове. Я еще больше начала кричать. ... Затем всех отвели к хозяину квартиры, начали там вешать. В это время вошел старший (начальство какое-то) и сказал им кое-что. Их отпустили, повели босиком по улице, выстроили их как солдат один за другим, чтобы можно было расстрелять их одной пулей. Может быть не хватит пуль, тогда остальных прикончат шашками. Один из бандитов крикнул: «Не жалей пуль, пуль хватит». Они оставили их на улице и вошли в дом требовать у жен денег, если нет – они убьют мужей. Денег ни у кого не осталось. Тогда они осмотрели все и ушли. Вслед за этим вошел Волчанский отряд. Они тоже требовали денег. Начали искать, нашли талес. Тогда один говорит другому: «Смотри, талес. Это были два солдата-еврея, они обернулись, вырвали у третьего (русского) револьвер и не дали убить отца. «Идем скорее», – сказали они.  

Владимир Тольц: Заметьте, это 19-й год, не первый год гражданской войны, и еврейское население уже как будто имеет привычные приемы, что делать при начинающемся погроме. Мужчины прячутся на чердаке, женщины вопят, причем, судя по рассказу девочки, крик был не только выражением эмоций, но и средством воздействия на бандитов: криком удавалось отчасти защититься.  

Ольга Эдельман:   Но, вы знаете, я не перестаю удивляться немыслимости, невероятности коллизий гражданской войны. Ну откуда, скажите, в этом самом Волчанском отряде, занятом погромами - солдаты-евреи? Какими судьбами? Вот еще один документ, тоже про Васильков и тоже как раз про волчанцев, это продолжение тех событий, о которых рассказывала девочка. Но тут пишет некто Местечкин, уполномоченный еврейского комитета помощи пострадавшим от погромов, это ноябрь 19 года. Итак, 27 октября из Василькова ввиду "угрожающих опасностей наступления большевиков" ушла деникинская администрация, остался только полк конных осетин.  

Сейчас в городе начались грабежи и налеты, но ... командование осетинского полка приняло решительные меры и грабежи были приостановлены.

... В город вошел Волчанский отряд ... И сейчас по городу рассыпались солдаты отдельными группами в 5, 10, 15 и 20 чел., часто во главе с офицерами, и как стаи разъяренные, с винтовками наперевес, они набрасывались на улицы, оцепляли их и начали громить все дома: взламывали двери и окна, взбирались в дома и там грабили, ломали, разрушали, а людей избивали, истязали, изнасиловали. Так, были дома, в которых ничего не брали, но все порвали и поломали. Это продолжалось около 2 часов. И сейчас на улицах показались офицеры, которые начали собирать волчанцев, крича: «Волчанцы, собирайтесь». И потянулись целые вереницы солдат, нагруженных трофеями. Несли целые мешки различного хлама и тряпья, костюмы, юбки, ботинки, туфли (большей частью порванные), одеяла и т.п., зачастую целые тюки таскали с собой офицеры. Между прочим, надо отметить, что находящийся в городе 3-й осетинский полк всячески противодействовал волчанцам. Так, на той улице, где он квартировал, он не допустил погрома, между ними и волчанцами была даже перестрелка, чуть даже не выкатили пулеметы, и в результате – волчанцы на той улице были разогнаны, а пять солдат, вольноопределяющ[ихся] и офицер волчанский были даже арестованы осетинами, которые затем были отпущены благодаря просьбе командира волчанского отряда. Затем командир осетинского полка протестовал перед командиром волчанцев, но напрасно. В результате весь город оказался разграбленным, масса избитых, есть несколько случаев изнасилования девушек и трое убитых: духовный раввин Давид Кимельфельд 47 лет, Нехемия Солганик 56 лет и Альтер Сапожник 68 лет.

В 2 часа дня волчанцы ушли из города дальше на позицию. Положение города весьма и весьма тяжелое. С городе страшно свирепствует эпидемия сыпного тифа и возвратного тифа. Насчитывается свыше 400 тифозно-больных, большинство которых среди бедного разгромленного еврейского населения и скопившихся беженцев. Большинство населения голо и необуто, разгромлено. Положение усугубляется наступившими холодами. ... Нужда огромная.  

Ольга Эдельман:   Обсудить с нами тему погромов в гражданскую войну мы пригласили профессора Северо-Западного университета (Чикаго) Йоханана Петровского-Штерна. Во-первых, скажите: была ли какая-то принципиальная разница между творившимся в гражданскую войну и погромами, периодически случавшимися при царском режиме, начиная с последних десятилетий 19 века? Понятно, что размах изменился, а что еще?  

Йоханан Петровский-Штерн: Погромы времен гражданской – это не просто другой масштаб. Это еще и другая эпоха. Давайте порассуждаем о роли властей. В 1880-х власти пытаются подавить погромы. Получив донесения о волнениях в малоросских губерниях, Александр Ш требует немедленно их пресечь. У армии нет опыта подавления городских беспорядков, войска прибывают на место погромов с опозданием, командование в растерянности. Тем не менее, присутствие войск нейтрализует погромные настроения, волна погромов уходит от Балты и Екатеринослава на север и назад уже не возвращается. В 1905-06 годах ситуация иная. В Одессе, Гомеле, Киеве—и, разумеется, в 1903 году в Кишиневе -- погромы происходят с ведома властей, при полном бездействии полиции, а иногда и с ее участием на стороне погромщиков. В Белостокском погроме принимают участие регулярные войска. Вот ведь что получается: до 1917 года власть либо действует, либо бездействует, но она есть. Наоборот, в гражданскую войну власть отсутствует. Запуганное еврейское население безнадежно пытается договориться хоть с какой-то властью – которой, оговорюсь, на самом деле нет: с деникинцами в Полтаве, с красными в Чернобыле, лично с Петлюрой в Бердичеве. Переговоры оканчиваются ничем. Во-первых, потому, что в гражданскую любая власть—калиф на час. Она сознает свою полную безответственность перед происходящим.

А во-вторых, даже временная власть не может, а порой и не хочет призвать к порядку свои войска, расположенные на постой в местечке. Зачем демонстрировать местному населению, что военные власти защищают евреев? И погром катиться по местечку — красные грабят и расстреливают евреев в Чернобыле, деникинцы в Полтаве, петлюровские войска – в Бердичеве, атаманы в Проскурове. Именно об этом говорят многочисленные документы на идиш, собранные Чериковером и Красным-Адмони. Советская пропаганда двадцатых тщательно просеяла документальные воспоминания. Многие из них, где упоминались, скажем так, петлюровские бандиты, были переведены с идиш на русский и опубликованы. Разумеется, особенное внимание уделялось документам, в которых речь шла о большевиках, прекративших погромы.  

Ольга Эдельман:   Сегодня мы говорим о еврейских погромах во время гражданской войны. Сведения о них тогда же собирались еврейскими общественными организациями.  

Доклад представителей Киевской комиссии Евобщесткома о погромах в г. Полтаве в конце 1917–1919 гг.

1917 г. прошел спокойно для еврейского населения до 25 декабря, когда взбунтовавшиеся украинские полки на почве агитации против надвигавшихся на Полтаву [большевиков], перебили погреба с бочками вина, вывезенными с фронта, перепились и разгромили магазины, причем различия между различными частями населения не делали. Приблизительно с этим моментом совпало убийство на политической почве неким анархистом (не еврей) Дунайским Лостовченко – атамана украинского полка им. Богдана Хмельницкого и молва, пущенная антисемитами, приписала это убийство по созвучию фамилий (еврей) Дунаевскому, бывшему до тех пор председателем полтавского Совета солдатских депутатов. Это послужило поводом к ... эксцессам против евреев. К погрому дело не дошло вследствие вмешательства городской демократической Думы ... Тревожное настроение продолжалось до 6 января и в тот момент, когда начался еврейский погром, около 6 часов вечера на окраине города возле вокзала Киев-Полтава, вступившие в город во главе с полковником Муравьевым большевистские войска прекратили погром.

Во время господства Советской власти никаких эксцессов не было и погромное настроение началось в конце марта 1918 г., когда вступили немецкие и украинские части Временной Центральной Рады. Украинские войска избивали на улице евреев нагайками, захватывали проходящих на улице молодых евреев и отправляли в здание Виленского военного училища ... под предлогом очищать казармы, но где в действительности был устроен застенок, где задержанных избивали шомполами, держали под угрозой расстрела по несколько дней.

Ольга Эдельман:   Но тогда, при Временной Центральной Раде, городской демократической думе еще удавалось вмешиваться и предотвращать погромы. Например, произвело впечатление и прекратило антиеврейские "эксцессы" появившееся в газете открытое письмо к украинскому офицерству писателя Владимира Галактионовича Короленко. Затем вмешались немцы, и погромы прекратились вплоть до ноября 18 года. Тогда, после падения правительства гетмана, в город вошли петлюровцы во главе с полковником Болбочаном.  

Начались сначала отдельные эксцессы против евреев вроде избиений на улице, нападений на дома, увоза в застенок для избиений и издевательств, особенно усилившиеся и принявшие массовый характер после ухода немцев. Особенной жестокостью отличался так называемый «Кур i нь смерт i » в шапках с черными кунтушами, состоявший исключительно из офицеров. Тщетны были попытки и еврейской общины и Городской думы перед гражданскими и военными властями о прекращении безобразий. ...

... Еврейское население было терроризировано и с 3 часов уже не показывалось на улице, но петлюровцы врывались в дома и там избивали и грабили, а иногда и убивали. Так был убит Ойсман Ицхок Иосиф (старик 75 лет, лавочник), коему сказали перед уводом и расстрелом на кладбище, что он большевик. Такое положение дел вызвало городскую демократическую Думу на организацию рабочей дружины по охране города, в которую вступило много еврейской учащейся молодежи. Такая рабочая дружина была разрешена петлюровской властью почти за несколько дней до эвакуации. ...

17 января петлюровцы были выгнаны из города крестьянами-повстанцами, но они города не могли удержать и петлюровцы снова вступили в город, и этот последний день и ночь их пребывания были самыми кошмарными. Была оцеплена часть города, и ночью ходили из дома в дом, грабили и избивали. Разгромлено было 30-40 магазинов в центре города и на базаре, главным образом обувные, и совершенно разгромлено предместье города в привокзальном районе «Островок», где все еврейские лавки и квартиры были уничтожены (54) – с тех пор еврейское население выехало, и деникинцы застали только 8 квартир, которые были ими разграблены.

6 февраля 1919 г. вступили советские войска, и еврейский погром прекратился. Местное население в погроме участия не принимало. Во все время пребывания Советской власти было спокойно. 15 июля 1919 г., когда Советская власть эвакуировалась и вступили деникинцы, погром начался в первую же ночь вступления в город чеченцев и продолжался в течение трех суток в острой форме.  

Ольга Эдельман:   Какие только силы и власти не сменяли друг друга в то время. И все, удивительное дело, оказывались в одном единодушны: грабили, притесняли, убивали еврейское население. В документе говорится, что при советской власти погромы прекратились - но чуть дальше мы увидим, что и большевики тоже позволяли себе. Откуда такое единодушие? Это вопрос к нашему сегодняшнему собеседнику профессору Йоханану Петровскому-Штерну.  

Йоханан Петровский-Штерн: Евреи в период гражданской – самая незащищенная часть городского населения всего юго-западного края. В Первую мировую царские власти подготовили благодатную почву для последующей погромной стихии тем, что поставили евреев вне закона. В 1915 году евреи западных губерний объявлены шпионами, их депортируют из восточной Галиции в восточные районы черты оседлости, где их никто не ждет, еврейское имущество объявляется выморочным, общинных еврейских лидеров армия берет в заложники. Про евреев как бы и закон не писан. А теперь представим себе воюющие стороны: обмундирование войск никудышнее (кроме Добровольческой армии), продовольственных обозов нет, денежные вознаграждения рядовому составу не выплачиваются. Погромная стихия порождена многими обстоятельствами, но кроме всего прочего тем, что воюет голодный, озлобленный многолетней войной, растерявший свои крестьянские ценностные ориентиры, нищий, оторванный от семьи мужик. И вот он попадает в город, городок или местечко, о котором он знает одно—у городских есть деньги, еда и одежда. На свою беду евреи оказываются преимущественно городским населением: евреи составляют 60% от всего населения в Бердичеве, 40% в Василькове, 70% в Чернобыле. Они и становятся самыми уязвимыми жертвами погрома.  

Разграблению подверглось почти все еврейское население (85%), причем главным образом громили квартиры и ювелирные часовые магазины. Казаки и чеченцы ходили из дома в дом, во многих квартирах бывая по несколько раз (бывали до 30 раз), и забирали вещи личного и домашнего обихода, наличные деньги, золото-серебро и часы; издевались над ограбленными и большей частью избивали. Были попытки к ограблению, незакончившиеся ввиду того, что одни грабители мешали другим. Обвиняли всех евреев в большевизме. Все попытки еврейской общины прекратить погром путем ходатайства и просьб перед власть имущими не дали никаких результатов. ...

К вечеру третьего дня погрома были расклеены по городу объявления от комендатуры о воспрещении грабежей и расстреле на месте грабителей. Частичные грабежи продолжались, но общая волна начала спадать. В эти дни был убит доктор Ямпольский Моисей Аронович 35 лет, арестованный как преподаватель красноармейской школы и расстрелянный по дороге в тюрьму караулом (Ямпольский – меньшевик). С первых дней деникиновщины издавалась официальная газета «Голос Юга», ежедневно травившая евреев и украинцев. ` Газета издавалась под редакцией ... Дмитрия Янчеветского, бывшего редактора полтавской газеты «Родной край» во время гетмановщины и ратовавшего за самостийность Украины. ...

Частичные грабежи не прекращались во все время пребывания деникинцев. С вечера евреи не появлялись на улице, так как юнкера, кадеты и казаки останавливали евреев, грабили их и издевались над ними. Вскоре начались единичные убийства на окраинах города и на вокзале. Убиты были до I сентября Непомящий Самуил Эльевич 35 лет, Левин (без имени) 35 лет, три неизвестных, найденных в Монастырском лесу вдоль полотна железной дороги, из которых одному около 40 лет, а двое столь обезображены, что нельзя было определить их возраст; ... на вокзале Полтава Юж[ной] железной дороги были убиты: Огус Яков 38 лет, и на ст. Полтава-Киевская Бегам Иосиф Элья 18 лет. Последние ожидали поезд в кругу сопровождавших их членов семьи. Подошедшими офицерами они были отозваны, отведены к вагонам и убиты – расстреляли их из револьвера. Все 5 трупов были привезены в Еврейскую больницу, где они и лежали в течение двух дней для опознания. Все еврейское население демонстративно перебывало в больнице, что оказало влияние на власти: комендант города прибыл в больницу и обещал расследовать и наказать виновных; обещание, конечно, осталось невыполненным. 5 сентября похороны были организованы за счет еврейской общины. На похоронах присутствовало около 15 тыс. еврейского населения. Похоронная процессия растянулась на несколько улиц и представляла собой внушительную мирную демонстрацию. На следующий день в местном официозе «Голос Юга» в отделе хроники появилась заметка под заглавием «Похороны комиссаров» следующего содержания, «что в поезде одна старушка узнала 5 комиссаров, указала на них казакам, последние в гневе убили комиссаров. Вчера еврейское население хоронило убитых казаками комиссаров».  

Владимир Тольц: У меня вопрос к профессору Петровскому-Штерну. Вот, в 19 году деникинцы уже считают всех евреев заодно с большевиками. Когда вообще и почему появилась эта устойчивая связка "жиды и коммунисты"?  

Йоханан Петровский-Штерн: Эту связку изобрели русские правые радикалы – Крушеван, Дубровин, Бутми, Замысловский, Пуришкевич, бойкие политики и журналисты, обслуживающие Союз Русского Народа и Союз Михаила Архангела. Русская ультраконсервативная пресса считала само собой разумеющимся, что Россия—страна монархических устоев, революция в нее привнесена извне, причем импортировали ее в Россию те, кому отечество не дорого. Кто это может быть? Разумеется, инородцы, евреи в первую голову. Правых радикалов нисколько не смущало, что они ставили знак равенства между этнической, весьма разнородной группой, и политической партией. Им нужен был некий образ врага, логически примыкающий к «Протоколам сионских мудрецов» -- вот они его изобрели и пустили в ход. Изобретенный ими миф оказался неслыханно живуч. Он сформировал идеологию всего белого движения.  В конце 1910-х одновременно в разных местах появляются пропагандистские плакаты, изображающие полуголого Троцкого в виде Сатаны со звездой Давида на груди (чтоб никто не сомневался, что Троцкий –еще тот жид). Троцкий либо сидит, довольный, на груде черепов, либо руководит расстрелом русских солдат. И какая разница, что Троцкий публично открещивается от своего еврейства, и что его никто среди партийцев не считает евреем. Главное что миф, связующий всех евреев и всех коммунистов, вдруг находит свою аудиторию. На этом мифе делают карьеру не только печально известные публикаторы «Протоколов», но и безвестные московские студенты, такие, например, как обучающийся в 1910-е годы в Москве Альфред Розенберг. Он, кстати, экспортирует этот миф в Германию, пропагандирует его на страницах редактируемой им газеты «Фолькише беобахтер», а затем выстраивает на его платформе антисемитскую пропаганду Третьего Рейха. Ведь именно этот миф был пущен в ход, дабы объяснить в 1941 г. рядовым служащим немецких полицейских батальонов, что все евреи – большевики, включая детей, стариков и женщин. А поскольку война идет с большевиками, необходимо окончательно решить еврейский вопрос. Рожденному под пером русских ультраправых журналистов мифу о жидокомунне суждена была долгая жизнь.  

Такое напряженное состояние продолжалось до 4 октября ст.с. 1919 г., когда началось на Полтаву наступление красных повстанцев, 4 октября часть Полтавы была занята повстанцами смешанного состава, главная часть коих была под предводительством махновца Бибика. Были освобождены все арестованные из мест заключения. Повстанцы производили частичные грабежи и преимущественно среди евреев. Во время боя убито было до 37 офицеров и добровольцев. Повстанцы продержались лишь до 4 часов дня. На другой день усилилось погромное настроение, так как офицерами муссировалось, что евреи и украинцы стреляли из окон и балконов в Добровольческую армию. ... Когда добровольцы устроили торжественные похороны убитым, представители крупнейшей еврейской буржуазии ... участвовали в похоронной процессии с венком и надписью «Храбрым защитникам Полтавы». Когда венок этот был возложен на могилу на кладбище, группа офицеров сорвала венок, разрубила его шашками и растоптала. В похоронах еврейское население не принимало участие, опасаясь эксцессов. Отсутствие это было поставлено в упрек евреям властью. ... Тревожное настроение не прекращалось и достигло апогея 12 октября ст. с., когда начали наступать красные повстанцы под предводительством большевиков Огия, Мятяша и Скрипки. ... Город был во власти военных и проходящих властей, отступавших с фронта. Грабежи не прекращались и не приняли массового характера, так как каждый еврейский дом, квартал еще с полдня представляли нечто вроде крепостей. Тем не менее, часто находили по утрам в различных частях города убитых евреев, расстрелянных. ... 31 ноября ... власть в городе была передана остатку управы вместе с Центропрофом, освободившими политических [заключенных] и организовавшими дружину. Благодаря дружине не было больших эксцессов.

28 ноября вечером в город вступили повстанческие отряды, а на другой день регулярные советские войска. В течение двух дней повстанцы грабили все население, но с уклоном в сторону евреев. Насилий не было, отдельные издевательства были.  

Владимир Тольц: Все же тогда большевики, утвердившись у власти, погромы прекратили. Специфика гражданской войны ведь была еще и в том, что командование, каких бы взглядов оно ни придерживалось, далеко не всегда было в состоянии поддерживать дисциплину и контролировать поведение собственных бойцов. Тем не менее, какими бы подспудно сложными ни были межнациональные отношения в СССР, еврейских погромов советская власть не допускала, даже в разгар борьбы с космополитизмом в последние месяцы жизни Сталина.