Темпоральные характеристики самоубийств

Социологические исследования" №3 2004 с. 83-92

Темпоральные характеристики самоубийств

А.Ю. Мягков1

           Анализируя природу самоубийств, современные исследователи акцентируют внимание преимущественно на изучении социально-структурных и экономических аспектов проблемы2. Поэтому не случайно, что исследовательские интересы социологов все больше концентрируются на осмыслении таких вопросов, как социально-демографические (гендерные, возрастные, профессиональные и пр.) характеристики суицидентов3, детерминирующая роль в соответствующих явлениях экономических кризисов, материального неравенства, бедности и безработицы4, суицидогенное влияние семейных5, этнокультурных6 и религиозных факторов7 и др. Изучению этих проблем, по нашим оценкам, посвящено большинство социологических публикаций в данной области, вышедших за последние годы как в нашей стране, так и за рубежом. Между тем темпоральные характеристики самоубийств часто остаются за пределами специального эмпирического анализа, а потому исследованы в значительно меньшей степени.     
       Данная ситуация вполне объяснима с учетом явного доминирования макросоциологической традиции в современной суицидологии, но вряд ли продуктивна как с феноменологической точки зрения, так и с позиций системного подхода к анализу и объяснению суицидов. Изучение цикличности самоубийств и установление эмпирических закономерностей в этой сфере могло бы способствовать более глубокому пониманию природы и источников суицидального поведения.

       В представлениях разных народов самоубийства часто ассоциируются с определенными временными характеристиками, такими, как время суток, день недели, время года, лунные фазы и т.п.8 В силу глубокой укорененности в обыденном сознании некоторые из этих воззрений стали предметом специального обсуждения в социальных науках.

       Впервые временные вариации в совершении самоубийств были зафиксированы в работе X. Морселли9. Проанализировав огромный массив статистических данных по 28 европейским странам конца XIX века, он пришел к выводу, что сезонные колебания в ежегодном распределении суицидов просматриваются настолько отчетливо, что их невозможно объяснить лишь случайностями, связанными исключительно с человеческой волей. Он утверждал также, что страны с теплым климатом в наибольшей степени благоприятствуют самоубийствам, верхний пик которых приходится на летние месяцы, а нижний - на зимний период. Из этих наблюдений Морселли заключил, что температура оказывает прямое влияние на склонность к самоубийствам: жара с ее механическим воздействием на церебральные функции делает людей более подверженным суицидам10.

        Э. Дюркгейм отверг утверждения о том, что климатические условия играют первостепенную роль в генезисе суицидального поведения. В ходе статистического анализа он обнаружил, что наиболее часто самоубийства случаются в дневные часы, а самым суицидальным временем года является весна. Но происходит это не вследствие жары, а в силу наибольшей интенсивности социальной жизни в эти периоды. На совершаемость самоубийств, считал Дюркгейм, влияют не темпоральные или климатические факторы, а их социальные последствия - интенсификация и уплотнение социальной деятельности людей11.

       Сезонную периодичность в суицидальном поведении наблюдал и П. Сорокин. "...Само число самоубийств, - писал он, - правильно поднимается и падает по временам года. Всего больше их летом, затем следует весна, за весной осень, а минимум самоубийств приходится на зиму"12. Вместе с тем, считал П. Сорокин, суицидальная цикличность "вызывается не климатом, а чисто общественными причинами" - "более оживленной и продолжительной общественной жизнью"13.

       Л. Даблин в своем эмпирическом исследовании обнаружил, что частота самоубийств заметно варьируется в зависимости от времени года. Между тем данная закономерность, устойчиво наблюдавшаяся в северном полушарии, не получила столь же отчетливого выражения в южном14. Исследование Дж. Эдвардса и Ф. Уайтлока в Австралии показало, что число суицидов увеличивается весной, однако сезонные различия тоже оказались статистически не значимыми15. В других работах было обнаружено, что самоубийства наиболее часто случаются в понедельники, а также в полуденные часы16; верхнего пика их число достигает в весенне-летний период, в то время как нижний приходится на осенне-зимние месяцы17. Г. Мальдонадо и Дж. Краус в своем исследовании, опирающемся на анализ статистики самоубийств, совершенных в Калифорнии с 1925 по 1983 годы, также пришли к выводу, что суицидальная активность существенно зависит от времени суток и дня недели: наименьшее число самоубийств совершается ранним утром (с 4.00 до 8.00); наибольшее - по понедельникам. Причем данная закономерность, по наблюдению исследователей, характерна как для мужчин, так и для женщин практически во всех возрастных группах. Устойчивых сезонных образцов в вариации самоубийств эти авторы не обнаружили: в разное время года суициды совершаются примерно с одинаковой частотой18.

       Кроме того, в ряде исследований были представлены данные, свидетельствующие в пользу гипотезы о том, что космические факторы, и в частности, фазы лунной активности тоже влияют на человеческое поведение, в том числе и на периодичность самоубийств. Так, А. Либер в своей книге "Влияние Луны: биологические приливы и человеческие эмоции" (1978 год) пишет: "Человеческое существо можно рассматривать как микрокосм, состоящий из тех же самых элементов, что и поверхность Земли, и в тех же пропорциях... Я считаю, что гравитационная сила Луны, действуя совместно с другими силами Вселенной, оказывает влияние на воду в человеческом организме в той же мере, как и на океаны нашей планеты. Жизнь, как полагаю, имеет биологические приливы и отливы, управляемые Луной. В периоды новолуний и полнолуний эти приливы самые высокие, а потому влияние Луны на наше поведение наиболее сильное"19. В более поздней работе А. Либер и К. Шерин обнаружили взаимосвязь между эмоциональными расстройствами и синодическими циклами Земли, Луны и Солнца20. Между тем в исследовании Г. Мальдонадо и Дж. Крауса, а также в работе Р. Хассана значимых различий в среднедневных показателях самоубийств для периодов, соответствующих разным фазам лунной активности, не зафиксировано21.

      С. Кеван, анализируя данные предшествующих исследований, приходит к выводу, что вероятность обнаружения сколь-нибудь отчетливой взаимосвязи между темпоральными и климатическими факторами, с одной стороны, и суицидальным поведением, с другой, крайне невелика. "Человек, - пишет он, - это сложный организм, отвечающий на целую гамму постоянно меняющихся физических, биологических и культурных факторов... Человеческие реакции понять нелегко, а потому нет оснований ожидать скорого разрешения дилеммы относительно социально-экономических и биометеорологических источников самоубийств"22.

       На российском материале проблема временных закономерностей суицидального поведения изучена пока еще слабо. К тому же результаты исследований, как правило, не совпадают. Так, по сведениям телефонной службы доверия Йошкар-Олы (руководитель Ю.С. Обидина), самоубийства чаще совершаются в конце зимы - начале весны, а самыми "убийственными часами" являются утренние (до 12.00) и дневные (с 13.00 до 15.00)23. По данным исследования, проведенного Г.И. Девятковой в Пермской области, наибольшее число суицидов (56,3%) наблюдается в период с декабря по май, причем верхний пик их приходится на весенние месяцы. Наиболее вероятным днем совершения самоубийств, по сообщению автора, является понедельник24. В целом же в отечественной литературе работы на эту тему крайне редки и малочисленны, а эмпирического материала для сколь-нибудь серьезных выводов и обобщений явно недостаточно.

       Вопросы, связанные с анализом темпоральных вариаций самоубийств, изучались нами в ходе комплексного социологического исследования, посвященного проблемам социальных девиаций в молодежной среде. Исследование проводилось кафедрой социологии ИГЭУ под руководством автора в сентябре 2002 года - апреле 2003 года и было частью международного научно-исследовательского проекта "Будущее молодежи России", предпринятого совместно с учеными Швейцарской Академии развития (SAD) и Института социологии РАН25. При изучении суицидального поведения мы опирались на результаты социологического опроса, проведенного нами в сентябре-октябре 2002 года среди молодежи Ивановской области (N=500). Анализ опросных данных позволил оценить масштабы и динамику молодежных самоубийств, исследовать их основные формы и социальные детерминанты26. Для выявления закономерностей, связанных с действием темпоральных факторов и периодичностью самоубийств, мы использовали материалы Ивановской городской станции "Скорой помощи", представляющие собой статистику экстренных вызовов в связи с попытками самоубийств, совершенных в областном центре за последние годы. Всего было выявлено и внесено в компьютерную базу 1437 случаев самоубийств, произошедших в 2000-2002 годах и не завершившихся летальным исходом. Все эти данные были систематизированы и обработаны в программно-аналитическом комплексе SPSS27.

        Более половины всех зарегистрированных в обследованный период суицидальных покушений - 725 (50,5%) - были совершены молодыми людьми в возрасте от 14 до 29 лет, 699 (48,6%) - представителями старших возрастных категорий и 13 (0,9%) - детьми и подростками, не достигшими 14-летнего возраста. Среди лиц, пытавшихся покончить с собой, 726 человек (50,5%) - мужчины и 711 человек (49,5%) - женщины. Помимо демографических характеристик суицидентов, в исследовании фиксировались временные параметры самоубийств (сезон, месяц, день недели, время суток и др.), а также алкогольная переменная и способы совершения суицидов.

       Время года. Данные медицинской статистики по г. Иваново за три обследованных нами года (2000-2002 годы) свидетельствуют о существовании явно выраженных сезонных колебаний в распределении самоубийств. Временные вариации незавершенных самоубийств выглядят так: январь - 7%; февраль - 6; март - 9; апрель - 10; май - 8; июнь - 9; июль -11; август - 9; сентябрь - 9; октябрь - 9; ноябрь - 6; декабрь - 6.

Чаще всего попытки суицидов совершаются летом (29%). Затем по нисходящей следуют весна (28%) и осень (24%), а минимум самодеструктивных поступков приходится на зимний период (19%). Самым суицидальным месяцем года, судя по полученным данным, является июль, а наиболее благополучным - февраль. По сравнению со среднегодовым показателем число суицидальных покушений в пик лета возрастает на треть: индекс июльской сверхсуицидальности22 составляет 1,321. Вместе с тем в апреле попытки самоубийства совершаются ненамного реже, чем в июле (всего на 4,5%). В целом же по уровню суицидов весна и лето различаются очень незначительно, а потому есть смысл говорить скорее не о летнем, а о более широком и продолжительном, летне-весеннем пике суицидальной активности. Что же касается осени и зимы, то наблюдаемый здесь спад по сравнению с летними месяцами вполне очевиден: в сентябре-ноябре число покушений на самоубийство в среднем сокращается на 22%, а в декабре-феврале - еще на 25%. С другой стороны, зимние показатели суицидальности существенно ниже осенних.

      Выявленные тенденции в целом неплохо вписываются в общероссийскую закономерность, характеризующую вариации в распределении завершенных суицидов, ранее обнаруженную Я. Гилинским, и в значительной степени подтверждают правомерность сделанного им вывода о существовании верхнего и нижнего пиков самоубийств, приходящихся соответственно на весенне-летний и осенне-зимний периоды29. Полученные нами результаты хорошо согласуются и с материалами исследований ряда зарубежных социологов по другим странам мира, и в частности, по США30 и Австралии31. Вместе с тем наши данные существенно расходятся с трендами, выявленными в российских региональных исследованиях, согласно которым наибольший удельный вес суицидов наблюдается в декабре-мае с верхним пиком в весенние месяцы32.

      Между тем обнаруженная нами закономерность несколько смазывается в группе мужчин, где максимум суицидальных попыток (в отличие от женщин) приходится на весенние месяцы. Нарушается она и среди молодых суицидентов. Если в старших возрастных категориях сезонное распределение незавершенных самоубийств в целом воспроизводит общую тенденцию, характерную для всего массива (весна-лето; осень; зима), то в молодежной когорте летний пик суицидальной активности оказывается чуть более выраженным, чем весенний (таблица 1).

Таблица 1. Сезонные колебания незавершенных самоубийств в различных гендерных и возрастных группах (в % от числа случаев)

Время года

Гендерные группы

Возрастные группы

По массиву в целом

Мужчины

Женщины

11-29 лет

30 лет и старше

Весна

29

27

27

29

28

Лето

28

31

30

29

29

Осень

24

23

24

24

24

Зима

19

29

19

18

19

      Объясняя эту ситуацию, можно предположить, что длительное выключение значительной части молодежи (и в первую очередь учащейся) из системы интенсивных социальных связей, обусловленное этим ослабление межличностных контактов и механизмов социального контроля в месяцы летних каникул и отпусков ведут к усилению образцов девиантного, в том числе и самодеструктивного поведения в этот период.

         Декады месяца.По декадам каждого месяца случаи распределены следующим образом: 31% - первая декада, 33 - вторая; 36 - третья. Как следует из данных, количество самоубийств в течение месяца монотонно нарастает, достигая максимума в последней десятидневке. Индекс сверхсуицидальности для последних десяти дней месяца по сравнению с первыми составляет 1,159. Следовательно, суицидальная активность в третьей декаде почти на 16% выше, чем в первой.

         Данные по молодежной когорте еще более выразительны: соответствующий показатель здесь составляет 22,2% (в старшей возрастной группе - лишь 9,5%). Общая закономерность очень хорошо просматривается и в группе мужчин: уровень самоубийств у них резко возрастает в конце каждого месяца. Прирост числа суицидов во второй декаде по сравнению с первой здесь составляет 20%, в третьей - 35%. Среди суицидентов-женщин подобной периодичности не наблюдается (+9,5% и -1,5% соответственно). Количество суицидальных попыток в этой группе достигает максимальной отметки к середине месяца.

       Выявленная закономерность трудно поддается объяснению на базе того эмпирического материала, который имеется в нашем распоряжении. В этом отношении весьма полезной могла бы стать опытная верификация гипотезы о влиянии фаз лунной активности на временные вариации самоубийств.

        Дни недели. Наиболее часто попытки самоубийства случаются в воскресенья (16,8%). В последующие дни недели их число постепенно снижается, достигая минимума в четверги (13,3%), а затем вновь начинает нарастать, демонстрируя весьма ощутимый скачок в воскресные дни. В целом суицидальная статистика вызовов "Скорой помощи" не подтверждает наличия "эффекта понедельника", обнаруженного Г. Мальдонадо и Дж. Краусом для США33, Р. Хассаном для Австралии34, а также Г.И. Девятковой для России35. С другой стороны, полученные результаты полностью рассогласуются с заключением Я. Гилинского и Г. Румянцевой о том, что воскресные дни в России традиционно являются наиболее благоприятными с точки зрения суицидальной ситуации36. Индекс "воскресной сверхсуицидальности", рассчитанный относительно средненедельного уровня самоубийств, в целом по массиву составляет 1,21. А это значит, что в воскресенья суицидов (а точнее их попыток) в среднем совершается на 21% больше, чем в другие дни недели (таблица 2).

Таблица 2. Показатели суицидальности в различные дни недели (абс. числа и % от числа случаев)

Дни недели

Среднедневное число всех суицидальных попыток (абс. числа)

Среднедневное число алкогольных суицидальных попыток (абс. числа)

Удельный вес алкогольных суицидов в общем числе попыток (%)

Понедельник

1,47

0,54

37

Вторник

1,45

0,57

39

Среда

1,41

0,54

37

Четверг

1,37

0,45

32

Пятница

1,49

0,61

41

Суббота

1,4

0,72

52

Воскресенье

1,75

0,71

41

         Общая тенденция не меняется в зависимости от возраста суицидентов: разные возрастные когорты демонстрируют воскресный пик самоубийств, хотя среди молодежи "эффект воскресенья" проявляется сильнее, чем в старших группах (индексы составляют соответственно 1,27 и 1,15). Следовательно, "вклад" молодежной когорты в общую вариацию самоубийств в зависимости от дня недели оказывается самым весомым.

        В группе мужчин "воскресная сверхсуицидальность" практически не просматривается (индекс - 1,03). Самоубийства здесь чаще совершаются по пятницам (16%), в то время как воскресенья - лишь третий по частоте суицидов день недели (15%). У женщин, напротив, число самоубийств в воскресные дни увеличивается на 40,6% по сравнению со средненедельным показателем (индекс - 1,41), а в пятницы - резко сокращается, составляя лишь 12,5% от общего их числа. Следовательно, "эффект воскресенья", наблюдаемый в целом, "обеспечивается" прежде всего за счет женских самоубийств (таблица 3).

Таблица 3. Показатели суицидальности мужчин и женщин в различные дни недели (абс. числа)

Дни недели

Среднедневное число всех суицидальных попыток

Среднедневное число алкогольных суицидальных попыток

Мужчины

Женщины

Мужчины

Женщины

Понедельник

0,74

0,73

0,32

0,22

Вторник

0,78

0,66

0,37

0,19

Среда

72

0,69

0,29

0,26

Четверг

0,62

0,75

0,22

0,23

Пятница

0,85

0,64

0,39

0,23

Суббота

0,73

0,67

0,43

0,29

Воскресенье

0,77

0,98

0,36

0,35

       Наибольшая частота суицидальных попыток в воскресенья становится отчасти объяснимой при сравнении частотности алкогольных суицидов, совершаемых в разные дни недели. Как видно из данных, представленных в таблице 2, их доля в выходные дни значительно выше, чем в рабочие. В субботы за обследованный период в среднем около 52% всех попыток самоубийства были совершены в состоянии алкогольного опьянения, в воскресенья - 41%, а по четвергам (в дни пониженной суицидальной активности) - лишь не более 32%. При этом среднедневные показатели алкогольных суицидальных попыток, примерно одинаковые для обоих выходных, в эти дни заметно выше, чем в другие дни недели.

       Вместе с тем воскресный всплеск суицидальности нельзя, по-видимому, объяснить только влиянием алкогольного фактора37. По крайней мере, результаты расчетов подтверждают существование взаимосвязи между этими переменными лишь для женщин. В этой группе пик самоубийств приходится на воскресенья: среднедневной показатель общей суицидальности составляет 0,98. В эти же дни здесь наблюдается и максимум алкогольных суицидов (0,35). У мужчин ситуация иная: суицидальная активность достигает своего пика в пятницы (0,85), а алкогольные суициды чаще случаются в субботние дни (0,43).

       Праздники и будни. Анализ статистических данных службы экстренной медицинской помощи "03" г. Иваново показывает, что в праздничные дни интенсивность самоубийств выше, чем в обычные. Общее число суицидальных покушений в городе увеличивается в среднем на 27%, среди молодежи - на 19%, а в старших возрастных когортах - более чем на треть (35%). Индекс "праздничной сверхсуицидальности" у мужчин существенно выше, чем у женщин. Если число мужских самоубийств в дни праздников увеличивается почти в 1,5 раза по сравнению с обычными днями, то женских - лишь на 8,2%.

Результаты исследования свидетельствуют также, что количество алкогольных суицидальных актов в праздники возрастает на 60% по сравнению с обычными, непраздничными днями. Особенно заметен этот рост в группе лиц в возрасте от 30 лет и старше (85%), хотя и в молодежной когорте он также весьма существенный - 39%. При этом, если в будние дни в состоянии алкогольного опьянения совершается 40% всех попыток самоубийств, то в праздники - уже 50%. Тенденция к резкому учащению суицидов (на 51%) в праздничные дни была зафиксирована и в исследовании Р. Хассана, который также склонен связывать этот факт с ростом числа алкогольных злоупотреблений38.

       Время суток. Частота суицидальных попыток варьирует также и в зависимости от времени суток: верхний пик суицидов приходится на вечернее время (20.00-23.00), в утренние же часы (с 6.00 до 8.00) наблюдается явный спад самоубийств. Если с 18.00 до 1.00 ночи (период подъема и пика) совершается до половины всех суицидальных покушений (45%), а с 20.00 до 24.00 - более четверти от общего их числа (28%), то с 6.00 до 10.00 утра (в нижний пик самоубийств) - лишь около 8%. Проведенные нами расчеты показывают, что утром попытки самоубийства совершаются в среднем в 3 с лишним раза реже, а в период, близкий к полудню, - примерно в 2 раза реже, чем вечером. Судя по данным, в течение суток наблюдаются три заметных скачка самоубийств (рисунок 1). Первый (утренний) происходит в период с 10.00 утра до полудня (13.00) и, вероятно, отражает общую закономерность, описанную еще Э. Дюркгеймом39. Хотя по сравнению с другими временными отрезками этот подъем самый слабый и невыразительный. На его долю приходится лишь 11% всех совершаемых суицидов. Второй (дневной) охватывает время с 14.00 до 17.00 (15%). Третий (вечерний) - самый сильный и продолжительный - начинается в 18.00 и заканчивается к 23.00 (33%). После этого происходит медленный спад самоубийств, однако в первые ночные часы их уровень все еще превышает утренние и дневные показатели.

 Рисунок 1. Распределение незавершенных самоубийств в зависимости от времени суток в молодежной кагорте и по массиву в целом (% от числа случаев)

       Если для человеческой популяции в целом, как отмечал Э. Дюркгейм, верхний пик суицидальной активности приходится на полуденные и ранние дневные часы, а для обследованной нами группы суицидентов - на вечер, то для молодежи он, по-видимому, смещается на позднее вечернее и ночное время. Скорее всего, это отражает специфику временной структуры жизненной активности молодых людей: уплотнение и интенсификация социальных взаимодействий в молодежной среде ближе к ночи достигают своего максимума.
Результаты проведенного исследования позволяют констатировать наличие заметных вариаций в интенсивности самоубийств в зависимости от целого ряда временных параметров: времени суток, дня недели, декады, сезона и др. В одних случаях эти вариации более выражены, в других менее отчетливы, однако сам факт их существования достаточно очевиден и вряд ли подлежит сомнению. Вероятность совершения суицидов, как выяснилось в ходе статистического анализа, достигает максимальных значений в вечернее и раннее ночное время, в воскресные и праздничные дни, в последней декаде месяца, а также в весенне-летний период.

      Эти выводы в большинстве своем не совпадают с результатами предыдущих российских исследований, что отражает либо региональные особенности суицидальных циклов, либо неизвестные ранее специфические закономерности незавершенных самоубийств, выступавших объектом нашего изучения.

Вместе с тем полученные в исследовании данные наглядно свидетельствуют, что временные вариации в распределении самоубийств опосредованы демографическими переменными. Темпоральные факторы по-разному влияют на разные группы людей, существенно дифференцируя уровни суицидальности у мужчин и женщин, а также у представителей различных возрастных категорий. Пол и возраст, как справедливо отмечается в специальной литературе, - "два важных структурных фактора самоубийств"40.

       Выявленные нами систематические образцы колебаний суицидальной активности дают основание заключить, что самодеструктивное поведение имеет свои временные (суточные, недельные и пр.) циклы, и в этом смысле подчиняется определенным закономерностям. Природа этой цикличности в ряде случаев трудно объяснима, но в принципе совершенно ясно, что за темпоральными различиями в частоте совершения самоубийств стоят в первую очередь социальные факторы. Обнаруженные нами эффекты воскресной, праздничной и весенне-летней сверхсуицидальности в значительной степени являются результатом социального конструирования и социальной регламентации человеческой жизни, а не чисто механическими следствиями ее физической детерминации. Сами недельные, а в известной мере и сезонные циклы, не говоря уже о делении на праздники и будни, есть социальные конструкции и установления, лишь формально совпадающие с естественной периодичностью природного происхождения.

       Взаимосвязь между употреблением алкоголя и суицидальной активностью в определенные дни недели также весьма очевидна и указывает на социогенный характер самоубийств. Именно алкогольная переменная "ответственна", на наш взгляд, за резкое увеличение числа суицидов в воскресные и праздничные дни. Однако зафиксированные в ходе исследования гендерные образцы отмеченной взаимосвязи несколько нетрадиционны и не полностью вписываются в привычные представления о суицидальном поведении полов. В воскресенья, как свидетельствуют результаты анализа, женщины "догоняют" мужчин по числу алкогольных самопокушений.       Весьма тревожными являются и молодежные паттерны суицидов, совершаемых в нетрезвом состоянии в выходные и праздничные дни. Не исключено, что эти факты в какой-то мере репрезентируют региональную специфику суицидального поведения, однако данный вывод может быть окончательно верифицирован лишь при наличии соответствующих материалов, полученных в других регионах страны.

         Вместе с тем в интересующей нас сфере, связанной с проблемой периодичности самоубийств, по-прежнему остается много загадок и нерешенных вопросов, на которые пока еще нет однозначных ответов. Дальнейшие систематические исследования позволят уточнить правомерность сделанных нами выводов и предположений.



1 - МЯГКОВ Александр Юрьевич - доктор социологических наук, профессор, заведующий кафедрой социологии Ивановского государственного энергетического университета.              
2 - Jarosz M Suicide as an indicator of desintegration of the Polish Society // Polish Sociological Review. 1999. № 3. P. 427-434
3 - Why are suicide rates rising in young men but falling in the elderly? A timeseries analysis of trends in England and Wales, 1950-1998 / Gunnel D., Middleton N., Whitley E., Darling D. et al // Social Science and Medicine. 2003. Vol. 57. № 4. P. 595-611; StockardJ., O'Brien R.M. Cohort effects on suicide rates: International variations // American Sociological Review. 2002. Vol. 67. № 6. P. 854-873; Stack S. Suicide among artists // The Journal of Social Psychology. 1997. Vol. 137. № 1. P. 129-130.        
Т .A., Callings S.C.D., Atkinson J. Unemployment and suicide: Evidence for a causal association? // Journal of Epidemiology and Community Health. 2003. Vol. 57. № g. P. 594-601               
1994. Vol. 35. № 1/2. P. 131-136             
6 - Кондричин С.В. Региональная дифференциация электоральных установок, уровня самоубийств и смертности от насильственных причин. К вопросу об этногенезе социального поведения // Социологический журнал. 2000. № 3/4. С. 98-117; Stack S. Suicide: A 15-year review of the sociological literature. Part I: Cultural and economic factors // Suicide and Life-Threatening Behavior. 2000. Vol. 30. № 2. P. 145-162   
1994. Vol. 30. № 2. P. 194           
11 - Дюркгейм Э. Самоубийство: Социологический этюд: Пер. с фр. А.Н. Ильинского. СПб.: Союз, 1998      
12 - Сорокин П.А. Самоубийство как общественное явление // Социол. исслед. 2003. № 2. С. 109                    
Там же         
р. 26
20 - Lieber A.L., Sherin C.R. Homicide and the lunar cicles: Towards a theory of lunar influence on human emotional disturbance // American Journal of Psychiatry. 1992. Vol. 129. № 1. P. 72-84.           
1980. Vol. 14. № 3. P. 376           
23 - Обидина Ю.С. Проблема суицида в современных научных исследованиях и в реальной жизни // Государственное управление: Центр-регион (проблемы экономики, социологии и права): Матер. Всеросс. школы-семинара "Национальные отношения и современная государственность". Йошкар-Ола, 28-29 июня 2000 г. Вып. 2. Йошкар-Ола: Марийский гос. пед. ин-т, 2000. с. 89.                         
24 - Девяткова Г.И. Социально-гигиеническая характеристика самоубийств и пути совершенствования суицидологической помощи населению: Автореф. дисс. канд. мед. наук / Оренбургский гос. мед. ин-т. Оренбург, 1992.
25 - Координатором проекта со швейцарской стороны выступал доктор социологии Р. Швери, с российской - кандидат социологических наук Д.М. Рогозин. Организатором и идейным вдохновителем этой работы был доктор философских наук, профессор Г.С. Батыгин. В реализации ивановской части проекта (раздел "Социальные девиации"), кроме автора статьи, участвовали кандидат социологических наук Т.В. Подсухина, старшие преподаватели И.В. Журавлева и М.В. Григорьева, преподаватели С.Л. Журавлева и А.Н. Алексеичева          
26 - Результаты этих исследований опубликованы в работах: Мягков А.Ю., Журавлева И.В., Журавлева СЛ. Масштабы и формы самоубийств среди молодежи // Материалы исследовательского проекта "Будущее молодежи России" / Под ред. Д.М. Рогозина. М.: ИС РАН, 2003. С. 4-26; Они же. Суицидальное поведение молодежи: масштабы, основные формы и факторы // Социологический журнал. 2003. № 1. С. 65-81     
27 - Большую помощь в получении регистрационных материалов оказала заместитель главного врача по медицинской части Ивановской городской станции "Скорой помощи" Е.А. Тычкова, а в создании компьютерной базы исследования - старший преподаватель кафедры социологии ИГЭУ И.В. Журавлева.         
28 - Индекс сверхсуицидальности рассчитывался как отношение общего числа покушений на самоубийство, совершенных в июле, к среднегодовому показателю суицидов. Идеей построения данного индекса мы обязаны работам А.А. Давыдова [Давыдов А.А. Самоубийства, пол и золотое сечение // Социол. исслед. 1991. № 5. С. 99-102; Давыдов А.А. Модульный анализ и конструирование социума. М.: ИС РАН, 1994. С. 131-137]              
29 - Гилинский Я., Румянцева Г. Основные тенденции динамики самоубийств в России -http://www.narcom.ru/ideas/socio/28.htmltf3 - дата считывания 02.02.2003 года; Гилинский Я.И. Самоубийство (суицид) // Российская социологическая энциклопедия / Под ред. Г.В. Осипова. М.: НОРМА-ИНФРА, 1999. с. 457         
30 - Kevan S. Perspectives on season of suicide: A review // Social Science and Medicine. 1980. Vol. 14. № 3. P. 369-378
21 - Hassan R. Temporal variations in suicide occurrence in Australia: A Research Note // Australian and New Zealand Journal of Sociology. 1994. Vol. 30. № 2. P. 199-200, 202; Maldonado G., Kraus J.F. Variation in suicide occurrence by time of the day, day of the week, month and lunar phase // Suicide and Life-Threatening Behavior. 1991. Vol. 21. № 2. P. 174-188
22 - Kevan S. Perspectives on season of suicide: A review // Social Science and Medicine.
14 - Dublin L. Suicide. N.Y.: The Ronald Press, 1963.              
15 - Edwards J.E., Whitlock FA. Suicide and attempted suicide in Brisbane // Medical Journal of Australia. 1968. Vol. 1. № 6. P. 932-938.               
16 - Lester D. Seasonal variations in suicide deaths // British Journal of Psychology. 1971. Vol. 118. № 4. P. 627-628.         
17 - Kevan S. Perspectives on season of suicide: A review // Social Science and Medicine. 1980. Vol. 14. № 3. P. 369-378. 
18 - Maldonado G., Kraus J.F. Variation in suicide occurrence by time of the day, day of the week, month and lunar phase // Suicide and Life-Threatening Behavior. 1991. Vol. 21. № 2. P. 174-188.  
19 - Lieber A.L. The Lunar Effect: Biological Tides and Human Emotions. N.Y.: Anchor Press, 1978.
13 -
7 - Stack S., Wasserman N. The efffect of religion on suicide ideology: An analysis of the networks perspective // Journal of Scientific Study of Religion. 1992. Vol. 31. № 4. P. 457-66; Ellison Ch.G., $urr JA., McCall P.L. Religious homogeneity and metropolian suicide rates // Social Forces. 1997. Vol. 76. №1. P. 273-299         
8 - Hassan R. Temporal variations in suicide occurrence in Australia: A Research Note // Australian and New Zealand Journal of Sociology. 1994. Vol. 30. № 2. P. 194-202. 
9 - Morselli H. Suicide: An Essay on Comparative Moral Statistics. N.Y.: D. Appleton and Co., 1882        
10 - Hassan R. Temporal variations in suicide occurrence in Australia: A Research Note // Australian and New Zealand Journal of Sociology.
5 - Lester D. Domestic integration and suicide in 21 nations, 1950-1985 // International Journal of Comparative Sociology.
4 - Neumayer E. Are socioeconomic factors valid determinants of suicide? Controlling for national cultures of suicide with fixed-effects estimation // Cross-Cultural Research. 2003. Vol. 37. № 3. P. 307-329; Yang B. The economy and suicide: A time-series study of the USA // American Journal of Economics and Sociology. 1992. Vol. 51. № 1. P. 87-99; Blakely

31 - Hassan R. Temporal variations in suicide occurrence in Australia: A Research Note // Australian and New Zealand Journal of Sociology. 1994. Vol. 30. № 2. P. 194-202. 
32 - Обидина Ю.С. Проблема суицида в современных научных исследованиях и в реальной жизни // Государственное управление: Центр-регион (проблемы экономики, социологии и права): Матер. Всеросс. школы-семинара "Национальные отношения и современная государственность". Йошкар-Ола, 28-29 июня 2000 г. Вып. 2. Йошкар-Ола: Марийский гос. пед. ин-т, 2000. с. 89; Девяткова Г.И. Социально-гигиеническая характеристика самоубийств и пути совершенствования суицидологической помощи населению: Автореф. дисс. ... канд. мед. наук / Оренбургский гос. мед. ин-т. Оренбург, 1992. с. 11               
1994. Vol. 30. № 2. P. 196-198. 
35 - Девяткова Г.И. Социально-гигиеническая характеристика самоубийств и пути совершенствования суицидологической помощи населению: Автореф. дисс. канд. мед. наук / Оренбургский гос. мед. ин-т. Оренбург, 1992. р. 11      
36 - Гилинский Я., Румянцева Г. Основные тенденции динамики самоубийств в России -http://www.narcom.ru/ideas/socio/28.htmltf3 - дата считывания 02.02.2003 г. 
37 - Тесная взаимосвязь между алкогольными злоупотреблениями и суицидальным поведением зафиксирована во многих специальных исследованиях [Norstrbm T. Alcohol and suicide in Scandinavia // British Journal of Addiction. 1988. Vol. 83. № 4. P. 553-559; Skog O.-J. Alcohol and suicide - Durkheim revisited // Acta Sociologica. 1991. Vol. 34. № 2. P. 193-206; Conner K.R., Beautrais A.L., Conwell Y. Risk factors for suicide and medically serious suicide attempts among alcoholics: Analysis of Canterbury suicide project data // Journal of Studies on Alcohol. 2003. Vol. 64. № 4. P. 551-554; Older alcoholics face greater risk of suicide // Psychiatric Times. 2003. Vol. 20. № 8. P. 26.]. Однако, как показано в работе О.-Й. Скога и С. Элекес, она не носит прямого каузального характера. Влияние алкоголя на совершаемость самоубийств опосредовано рядом факторов и прежде всего степенью социальной аномии и общим уровнем девиантности общества [Skog O.-J., Elekes Z. Alcohol and the 1950-90 Hungarian suicide trend - is there a causal connection // Acta Sociologica. 1993. Vol. 36. № 1. р. 44].              
1994. Vol. 30. № 2. р. 202.          
39 - Дюркгейм Э. Самоубийство: Социологический этюд: Пер. с фр. А.Н. Ильинского. СПб.: Союз, 1998      
1998. Vol. 27. № 2. р. 110             
40 - Fernquist R.M., Cutright P. Societal integration and age-standardized suicide rates in 21 developed countries, 1955-1989 // Social Science Research.
38 - Hassan R. Temporal variations in suicide occurrence in Australia: A Research Note // Australian and New Zealand Journal of Sociology.
33 - Maldonado G., Kraus J.F. Variation in suicide occurrence by time of the day, day of the week, month and lunar phase // Suicide and Life-Threatening Behavior. 1991. Vol. 21. № 2. P. 182.           
34 - Hassan R. Temporal variations in suicide occurrence in Australia: A Research Note // Australian and New Zealand Journal of Sociology.

Тематика:

Периоды истории:

Ключевые слова: